Живопись Александра Бухарова – выразительный пример советского сюрреализма: она представляет это направление в чистом академическом виде. А.Бухаров учился у классиков - не живьём конечно. Классики в период его учительства уже почили на лаврах или совсем. Вместе с тем, его художество олицетворяет собой парадоксальную судьбу этого запоздалого (как и всякий «изм» у нас) овоща на среднерусских суглинках, чей рост приторможен холодами эпохи. Ученичность социалистического сюрреализма тем более не справедлива, что именно Россия - родина слонов. Недаром образ слона красной - нельзя сказать «нитью», ибо тучен - проходит сквозь творчество А.Бухарова, как и образы прочих животных, Ученик генетически старше учителей.

А дело в том, что слон сюрреализма родился у нас не в искусстве (как было у нормальных людей), а непосредственно в жизни, превратив её в одно большое произведение искусства, построенное по иррациональным абсурдистским правилам. Классический западный сюрреализм воспринимается на фоне рационального мироустройства мозгами, приученными рассуждать здраво, глазами, зрящими трезво. Пафос классического сюрреализма - так не бывает. Он сообщает зрителю откровенную ложь, и от уличения той лжи зритель получает удовольствие. У нас сюрреализм воспринимается на фоне абсурда как норма жизни. Пафос сюрреалистической картины - так и есть на самом деле. Художник говорит народу правду об окружающей действительности.

А.Бухаров рисует правильно. Правильнее, чем в традиционном привычном реализме, который показывает действительность так, как она увидена или может быть увидена. Правильнее чем с натуры. Эта правильность идёт не от видения предмета, а от знания о нём. Чтобы написать портрет человека, художнику важнее не усадить его перед собою и скопировать черты лица, а прочесть (если тот писатель) собрание его сочинений и по ним составить представление о его личности. Так же и с животными и с предметами. Знания о них черпаются из научных книжек с точнейшими таблицами. Субъективная аберрация восприятия исключена.

Объекты натуры берутся художником как объекты культуры. Изображения их несут нагрузку иллюзий, ассоциаций, реминисценций, связанных с ними в мозгах человека культурного. Образы больше, шире, глубже, ёмче, круче изображения. Это алфавит интеллектуальной (игры в бисер), язык общения. Кроме фигур-слов ему нужен синтаксис, способ связи фигур в членораздельное (буквально, так как суть сюрреализма- расчленение сплошняка видимой реальности) высказывание.

Принцип в преобразовании визуальной информации у А.Бухарова сходен с компьюторным, хотя вряд ли он оттуда лямзил - уж очень это не совпадающие плоскости быта, живопись и компьютер. В виртуальном пространстве картины в новых соотношениях и модификациях компануются знакомые предметы и существа, наглядно демонстрируя метаморфозы сущего. Мышление художника продвинуто, пожалуй, дальше эстетики видеоклипа с его компактной упаковкой времени. В картинах время свёрнуто до состояния вневременности, а процессы идут.

Художнику не нужны компьютеры и видеотехника. По-максимуму не нужно и холста с красками. Достаточно внутреннего взора. Но А.Бухаров - гуманист. Сокровищами своего ума он оделяет человечество. Он создаёт читаемый текст-вязь образов, метафор, символов, аллегорий и просто хохм. Индивидуальное прочтение текста неоднозначно, у каждого свой культурный багаж навьючен на того же хотя бы слона. Но вольный поток зрительского сознания авторитарной рукою направлен к цели. В итоге все приходят к одному выводу: а ведь верно, жизнь она такая и есть.

Т. Зиновьева